Мы стояли у стойки бара Sevilla, что в баррио Умедо, и волновались. Дос копас де мансанилья мас. В воскресный полдень в баре не было других посетителей, только мы, приманенные силуэтом Хиральды на вывеске. Довольно странный выбор питейного заведения в кастильской провинции, но андалусскую ностальгию ничем не превозмочь.
Со стены бара Sevilla на нас строго смотрели Хесус де Гран Подер, Вирхен Макарена и он — матадор Хосе Томас. Плакатами, зазывающими на вечернюю корриду был оклеен весь баррио Умедо. Хосе Томас сегодня должен выйти на арену в Леоне.
Хосе Томас, если кто не знает — это вершина прекрасного мира тавромахии. Но это такая вершина, которя всегда скрыта в тумане. Общее мнение о Хосе Томасе состоит в том, что он либо юродивый, либо гений. За последние 4 года он выступал ровно пять раз. При том, что матадор из топа только в течение европейского сезона проводит от 50 до 100 коррид в год.
Как раз перед выступлением в Леоне газеты все и подсчитали. 21 месяц назад на тренировке он сломал мизинец на ноге. С тех пор не выступал: операции, восстановление, редкие появления на людях — на костылях и в штатском, - чтобы забрать очередную премию и потроллить коллег. Еще с тех пор, как Хосе Томас вернулся на арену после необъяснимого пятилетнего отсутствия в 2007 году, испанская пресса числит его полумифическим персонажем. А за время повторного возвращения после ужасной травмы и клинической смерти в Мексике в апреле 2010 — бык по кличке Navegante проткнул ему бедренную артерию - его вообще мало кто видел. Он дал три представления в 2012 году (на одном из них, на эпохальной корриде в Ниме мы были). Потом опять травма. Жил затворником, уехал на зиму в Мексику, выступил там в какой-то заросшей кактусами глуши — провожал на пенсию друга-матадора. Испытывал терпение импрессарио испанских арен: выступит в Малаге или нет? Не стал. Выступит в Севилье или нет? Проигнорировал. Наконец объявил объявил свои планы на сезон: три корриды. Наша, в Леоне, вторая, посередке.
Сжимая в руках полосатые подушки, мы пошли к арене. Туда же, сливаясь в один поток, шли тысячи людей. Мы-то проворно купили билеты за месяц до этой корриды. А уже тут, в Леоне их было не достать. Газеты радостно писали о перекупщиках, семикратно задравших цену за один билет — на самые скромные места на провинциальной арене. Хосе Томас — фактор экономический. Газета Diario de Leon раскопала, что «операция» по приглашению маэстро на ферию в Леон обошлась более, чем в 300 000 евро (довльно скромный гонорар по меркам JT). Тем не менее, городские власти радовались: живой миф выступает редко, и вот его палец, зависнув над картой, «приземлился» в Леоне, а также Гранаде и Малаге. За маэстро последует легион поклонников со всего мира (взгляд в зеркало), и благодать тавромахии прольется на город золотым дождем. Местные экономические эксперты подсчитали, что леонские предприятия заработают благодаря корриде за два выходных 2,5 млн евро. Десять самых дорогих отелей города, включая парадор, объявили, что у них нет ни одного свободного номера.
Многие видят в этом ажиотаже проявление некой несправедливости. Вот сразу после ферии в Леоне два отличных матадора Эль Хули и Мигель Анхель Перера в Бадахосе не собрали и половины арены. Да что там, у нас в Леоне Перера выступал с блеском, буквально прожигал пласу своей творческой мощью, получил пуэрта гранде...
Бык заслужил посмертный синий платок .
Но зияли пустые места на трибуне.
Я это все пишу — длинно, подробно, - не для того, чтобы кого-то убеждать или, упасибоже, агитировать. Нене, пропагандист и агитатор я только на работе. Пишу я, не полагаясь на память, чтобы сохранить эмоции: радость, восхищение, тревогу — небудничные эмоции, которые я получаю сполна на арене.
Небывалый случай в истории леонской арены: представление началось на 15 минут позже назначенного. Тут надо понимать, что в Испании ничто не случается вовремя. Кроме корриды. Сигнал к ее началу звучит одновременно с щелчком минутной стрелки на 12, и ни секундой позже. Неконвенциональную задержку объяснили тем, что никогда леонская пласа не видела такого наплыва публики, и не все успели занять свои места к положенному времени.
Наконец, прозвучал сигнал трубы и началось paseíllo: Jose Tomas, действующий король в костюме цвета старого золота. Баск Иван Фандиньо, претендент, в алом. Хуан Мора, ветеран и классик — в зеленом с золотом. Картель этой корриды содержал в себе потенциальную драму. Три поколения матадоров, три очень несхожие личности, их соединение в одном месте в одно время обещало 11 тысячам зрителей историческое соревнование.
Но вы же знаете: человек предполагает, а Бог располагает, или в крайнем случае, бык. Это и произошло вечером в воскресенье на арене в Леоне. Быки ганадерий Пилар и Доминго Эрнандес саботировали интригу. Пурпурная мантия не досталась никому. Усилия трех блестящих матадоров буквально ушли в песок.
Откровенно говоря, отрешенный взгляд Хосе Томаса не сулил ничего хорошего. Его лицо, всегда худое, выглядело изможденным. В черных волосах стало больше седины, подбородок рассекал продольный шрам. Все-таки в этом молчаливом и погруженном в себя человеке есть тайна, доводящая до изумления поклонников, которых тьмы, и до исступления противников, которых тоже легионы. Чего он хочет? Почему он выступает вопреки традициям, травмам, безразличию к славе и к опасности, вопреки давление со стороны СМИ?
За два дня до выступления в Леоне Хосе Томас вышел на песок в Гранаде. Неосторожный прием, секундная потеря концентрации, бык кинулся в спину, поддел рогом: перелом седьмого левого ребра, сотрясение мозга. Мы были уже в Леоне, когда узнали эту новость. Утро — нежное леонское утро — было испорчено, сияющие витражи знаменитого собора померкли. Правда в тот же день днем JT объявил, что будет выступать, невзирая на травму. Прикосновение безумия? Рассчет? Не знаю. Я только видела, что над бортиком арены то и дело поднималось облачко спрея-анестетика.
Бой быков в Леоне
После того, как выступавший первым Мора ушел с песка, не снискав, публика снова обратила внимание на маэстро. Его бык вышел на арену с явным нежеланием атаковать, и афисьонадос интересовало, как JT справится с вечной проблемой плохого быка. Матадор вышел к борту арены, невозмутимо наблюдая за субалтернами, бестолково «разгонявшими» для него быка. Квадрилья у него оказалась аховая. Ну, не удивительно: если мастер два года не выступает, квадрилья тоже зарастает мхом.
Хосе Томас проделал несколько chicuelinas, но бык слишком легко отвлекался. В толпе начали свистеть и кричать: публика хотела замены быка, его недостатки были драматически очевидны. В конце концов, maestro проявил уважение к зрителям, приехав, несмотря на травму, да и толпа потратила целое состояние на билеты. Президент услышал много нелицеприятных отзывов в свой адрес, но проявил неуместное упрямство, и бык остался на арене.
JT терпеливо подождал, когда трибуны стихнут. Он менял позицию, находил предпочтительную для быка траекторию, показывая такие знание быка и терпение, каких я никогда не видела на арене прежде. Завершив серию пасов, он давал быку отдышаться, выходил в центр арены, плавно взмахивал мулетой, приглашая быка ко второму, к третьему кругу танца. Медленно и неотвратимо, будто он не торирует, а учит быка читать оттиснутые на плаще-капоте буквы Jose Tomas. Так художник работает с неподатливым материалом в тени смерти, и не замечая ее, отдается только своей работе.
Бык вскидывал голову, цепляя рогами ускользающий край красной ткани. Как резонно написал в утренней газете местный корридный критик (есть и такая профессия в Испании) каждый бык, принимающий участие в этой гекатомбе, имеет право на уважение, на то, чтобы матадор раскрыл публике его нрав, возможности, дал возможность атаковать и умереть достойно.
Если схематично, то эстетика корриды состоит в согласовании ритма движения мулеты в руке матадора с траекторией атаки быка. У классного мастера бык всегда охотится за неуловимым куском красной ткани, и никогда не достигает ее. Точно также матадор никогда не должен отпускать быка от мулеты так далеко, чтобы тот нашел себе другую цель — его тело. Это вечный двигатель корриды — закручивая опасную спираль вокруг матадора, иногда задевая его, 500-килограммовый бык движется галопом, отчаянно пытаясь найти соперника, уничтожить его — и не может.
Определенно, у JT до этого вечера были лучшие выступления. Я даже думаю, что ни он сам, ни какой-либо другой матадор не смогут повторить то захватывающее представление, которое случилось в Ниме в 2012 году.
Фандиньо наблюдал за происходящим, застыв за барьером в стороне ото всех. Отстраненно, не дрогнув ни мускулом, ничем не выдав своих эмоций. Он встретил свежего галопирующего быка серией эффектных chicuelinas и tafalleras в центре арены, неподвижный, мощный, самоуверенный. Это был интересный урок корриды, впечатляющая демонстрация технического арсенала на неблагодарном материале. Он выступал яростно и хорошо, как одинокий знаменосец в окружении врага. Но позорный тройной промах во время эстокады лишил его награды. Аплодисменты Иван принял как утешительный приз - с выражением бессильной ярости. Эмоционально это самая низшая точка корриды — когда напряжение спадает, ажиотаж на трибунах гаснет, близкий триумф утекает меж пальцев.
Второго своего быка Иван посвятил Хосе Томасу. Публика приободрилась: эмоциональный, красивый жест.
Но этот бык был еще хуже: несколько раз спотыкался, у него подгибались колени, в конце концов он рухнул на песок.
Хотя матадоры сами не подают знаков президенту, что им не нравится бык, чтобы не подорвать символический авторитет распорядителя корриды, я много раз видела, как они качают головой, укоризненно смотрят на небесах, хмурят бровь, так что становится чертовски ясно, что они недовольны жребием. Хотят ли они на самом деле замены, или просто создают повод, чтобы потом оправдаться за неудачное выступление, я не знаю. Матадор Моранте де ла Пуэбла по кличке El Genio, человек с репутацией артистически-неуравновешенной, может перейти к убийству через несколько секунд после начала фаэны, если ему не по душе бык.
Нам с трибуны было заметно, что Фандиньо прилагает все усилия, чтобы «сочинить» этого быка. Но утомленный черный El Pilar уже перешел с бега на шаг, игнорируя магнетизм Ивана. Трудно матадору плыть против течения, когда все пошло наперекосяк.
А вот этот плотный мужик в красной рубашке из служителей арены стал настоящим героем вечера. Когда бык повалил лошадь пикадора, он выскочил на песок, ухватил быка за хвост, и удерживал его так довольно долго. Вот он дает Ивану указание отвлечь быка мулетой. Где в это время шаталась квадрилья, я не помню
Матадор редко на людях распекает квадрилью, но иногда приходится. Вот и Фандиньо объясняет своим субалтернам, что они дятлы
Мы уходили с арены со смешанным чувством досады и облегчения. Снова зашли в бар Sevilla, чтобы выпить еще еще по рюмке мансанильи и стырить со стены плакат ферии с Хосе Томасом. Но оказалось, что кто-то это сделал прежде нас.
Со стены бара Sevilla на нас строго смотрели Хесус де Гран Подер, Вирхен Макарена и он — матадор Хосе Томас. Плакатами, зазывающими на вечернюю корриду был оклеен весь баррио Умедо. Хосе Томас сегодня должен выйти на арену в Леоне.
Хосе Томас, если кто не знает — это вершина прекрасного мира тавромахии. Но это такая вершина, которя всегда скрыта в тумане. Общее мнение о Хосе Томасе состоит в том, что он либо юродивый, либо гений. За последние 4 года он выступал ровно пять раз. При том, что матадор из топа только в течение европейского сезона проводит от 50 до 100 коррид в год.
Как раз перед выступлением в Леоне газеты все и подсчитали. 21 месяц назад на тренировке он сломал мизинец на ноге. С тех пор не выступал: операции, восстановление, редкие появления на людях — на костылях и в штатском, - чтобы забрать очередную премию и потроллить коллег. Еще с тех пор, как Хосе Томас вернулся на арену после необъяснимого пятилетнего отсутствия в 2007 году, испанская пресса числит его полумифическим персонажем. А за время повторного возвращения после ужасной травмы и клинической смерти в Мексике в апреле 2010 — бык по кличке Navegante проткнул ему бедренную артерию - его вообще мало кто видел. Он дал три представления в 2012 году (на одном из них, на эпохальной корриде в Ниме мы были). Потом опять травма. Жил затворником, уехал на зиму в Мексику, выступил там в какой-то заросшей кактусами глуши — провожал на пенсию друга-матадора. Испытывал терпение импрессарио испанских арен: выступит в Малаге или нет? Не стал. Выступит в Севилье или нет? Проигнорировал. Наконец объявил объявил свои планы на сезон: три корриды. Наша, в Леоне, вторая, посередке.
Сжимая в руках полосатые подушки, мы пошли к арене. Туда же, сливаясь в один поток, шли тысячи людей. Мы-то проворно купили билеты за месяц до этой корриды. А уже тут, в Леоне их было не достать. Газеты радостно писали о перекупщиках, семикратно задравших цену за один билет — на самые скромные места на провинциальной арене. Хосе Томас — фактор экономический. Газета Diario de Leon раскопала, что «операция» по приглашению маэстро на ферию в Леон обошлась более, чем в 300 000 евро (довльно скромный гонорар по меркам JT). Тем не менее, городские власти радовались: живой миф выступает редко, и вот его палец, зависнув над картой, «приземлился» в Леоне, а также Гранаде и Малаге. За маэстро последует легион поклонников со всего мира (взгляд в зеркало), и благодать тавромахии прольется на город золотым дождем. Местные экономические эксперты подсчитали, что леонские предприятия заработают благодаря корриде за два выходных 2,5 млн евро. Десять самых дорогих отелей города, включая парадор, объявили, что у них нет ни одного свободного номера.
Многие видят в этом ажиотаже проявление некой несправедливости. Вот сразу после ферии в Леоне два отличных матадора Эль Хули и Мигель Анхель Перера в Бадахосе не собрали и половины арены. Да что там, у нас в Леоне Перера выступал с блеском, буквально прожигал пласу своей творческой мощью, получил пуэрта гранде...
Бык заслужил посмертный синий платок .
Но зияли пустые места на трибуне.
Я это все пишу — длинно, подробно, - не для того, чтобы кого-то убеждать или, упасибоже, агитировать. Нене, пропагандист и агитатор я только на работе. Пишу я, не полагаясь на память, чтобы сохранить эмоции: радость, восхищение, тревогу — небудничные эмоции, которые я получаю сполна на арене.
Небывалый случай в истории леонской арены: представление началось на 15 минут позже назначенного. Тут надо понимать, что в Испании ничто не случается вовремя. Кроме корриды. Сигнал к ее началу звучит одновременно с щелчком минутной стрелки на 12, и ни секундой позже. Неконвенциональную задержку объяснили тем, что никогда леонская пласа не видела такого наплыва публики, и не все успели занять свои места к положенному времени.
Наконец, прозвучал сигнал трубы и началось paseíllo: Jose Tomas, действующий король в костюме цвета старого золота. Баск Иван Фандиньо, претендент, в алом. Хуан Мора, ветеран и классик — в зеленом с золотом. Картель этой корриды содержал в себе потенциальную драму. Три поколения матадоров, три очень несхожие личности, их соединение в одном месте в одно время обещало 11 тысячам зрителей историческое соревнование.
Но вы же знаете: человек предполагает, а Бог располагает, или в крайнем случае, бык. Это и произошло вечером в воскресенье на арене в Леоне. Быки ганадерий Пилар и Доминго Эрнандес саботировали интригу. Пурпурная мантия не досталась никому. Усилия трех блестящих матадоров буквально ушли в песок.
Откровенно говоря, отрешенный взгляд Хосе Томаса не сулил ничего хорошего. Его лицо, всегда худое, выглядело изможденным. В черных волосах стало больше седины, подбородок рассекал продольный шрам. Все-таки в этом молчаливом и погруженном в себя человеке есть тайна, доводящая до изумления поклонников, которых тьмы, и до исступления противников, которых тоже легионы. Чего он хочет? Почему он выступает вопреки традициям, травмам, безразличию к славе и к опасности, вопреки давление со стороны СМИ?
За два дня до выступления в Леоне Хосе Томас вышел на песок в Гранаде. Неосторожный прием, секундная потеря концентрации, бык кинулся в спину, поддел рогом: перелом седьмого левого ребра, сотрясение мозга. Мы были уже в Леоне, когда узнали эту новость. Утро — нежное леонское утро — было испорчено, сияющие витражи знаменитого собора померкли. Правда в тот же день днем JT объявил, что будет выступать, невзирая на травму. Прикосновение безумия? Рассчет? Не знаю. Я только видела, что над бортиком арены то и дело поднималось облачко спрея-анестетика.
Бой быков в Леоне
После того, как выступавший первым Мора ушел с песка, не снискав, публика снова обратила внимание на маэстро. Его бык вышел на арену с явным нежеланием атаковать, и афисьонадос интересовало, как JT справится с вечной проблемой плохого быка. Матадор вышел к борту арены, невозмутимо наблюдая за субалтернами, бестолково «разгонявшими» для него быка. Квадрилья у него оказалась аховая. Ну, не удивительно: если мастер два года не выступает, квадрилья тоже зарастает мхом.
Хосе Томас проделал несколько chicuelinas, но бык слишком легко отвлекался. В толпе начали свистеть и кричать: публика хотела замены быка, его недостатки были драматически очевидны. В конце концов, maestro проявил уважение к зрителям, приехав, несмотря на травму, да и толпа потратила целое состояние на билеты. Президент услышал много нелицеприятных отзывов в свой адрес, но проявил неуместное упрямство, и бык остался на арене.
JT терпеливо подождал, когда трибуны стихнут. Он менял позицию, находил предпочтительную для быка траекторию, показывая такие знание быка и терпение, каких я никогда не видела на арене прежде. Завершив серию пасов, он давал быку отдышаться, выходил в центр арены, плавно взмахивал мулетой, приглашая быка ко второму, к третьему кругу танца. Медленно и неотвратимо, будто он не торирует, а учит быка читать оттиснутые на плаще-капоте буквы Jose Tomas. Так художник работает с неподатливым материалом в тени смерти, и не замечая ее, отдается только своей работе.
Бык вскидывал голову, цепляя рогами ускользающий край красной ткани. Как резонно написал в утренней газете местный корридный критик (есть и такая профессия в Испании) каждый бык, принимающий участие в этой гекатомбе, имеет право на уважение, на то, чтобы матадор раскрыл публике его нрав, возможности, дал возможность атаковать и умереть достойно.
Если схематично, то эстетика корриды состоит в согласовании ритма движения мулеты в руке матадора с траекторией атаки быка. У классного мастера бык всегда охотится за неуловимым куском красной ткани, и никогда не достигает ее. Точно также матадор никогда не должен отпускать быка от мулеты так далеко, чтобы тот нашел себе другую цель — его тело. Это вечный двигатель корриды — закручивая опасную спираль вокруг матадора, иногда задевая его, 500-килограммовый бык движется галопом, отчаянно пытаясь найти соперника, уничтожить его — и не может.
Определенно, у JT до этого вечера были лучшие выступления. Я даже думаю, что ни он сам, ни какой-либо другой матадор не смогут повторить то захватывающее представление, которое случилось в Ниме в 2012 году.
Фандиньо наблюдал за происходящим, застыв за барьером в стороне ото всех. Отстраненно, не дрогнув ни мускулом, ничем не выдав своих эмоций. Он встретил свежего галопирующего быка серией эффектных chicuelinas и tafalleras в центре арены, неподвижный, мощный, самоуверенный. Это был интересный урок корриды, впечатляющая демонстрация технического арсенала на неблагодарном материале. Он выступал яростно и хорошо, как одинокий знаменосец в окружении врага. Но позорный тройной промах во время эстокады лишил его награды. Аплодисменты Иван принял как утешительный приз - с выражением бессильной ярости. Эмоционально это самая низшая точка корриды — когда напряжение спадает, ажиотаж на трибунах гаснет, близкий триумф утекает меж пальцев.
Второго своего быка Иван посвятил Хосе Томасу. Публика приободрилась: эмоциональный, красивый жест.
Но этот бык был еще хуже: несколько раз спотыкался, у него подгибались колени, в конце концов он рухнул на песок.
Хотя матадоры сами не подают знаков президенту, что им не нравится бык, чтобы не подорвать символический авторитет распорядителя корриды, я много раз видела, как они качают головой, укоризненно смотрят на небесах, хмурят бровь, так что становится чертовски ясно, что они недовольны жребием. Хотят ли они на самом деле замены, или просто создают повод, чтобы потом оправдаться за неудачное выступление, я не знаю. Матадор Моранте де ла Пуэбла по кличке El Genio, человек с репутацией артистически-неуравновешенной, может перейти к убийству через несколько секунд после начала фаэны, если ему не по душе бык.
Нам с трибуны было заметно, что Фандиньо прилагает все усилия, чтобы «сочинить» этого быка. Но утомленный черный El Pilar уже перешел с бега на шаг, игнорируя магнетизм Ивана. Трудно матадору плыть против течения, когда все пошло наперекосяк.
А вот этот плотный мужик в красной рубашке из служителей арены стал настоящим героем вечера. Когда бык повалил лошадь пикадора, он выскочил на песок, ухватил быка за хвост, и удерживал его так довольно долго. Вот он дает Ивану указание отвлечь быка мулетой. Где в это время шаталась квадрилья, я не помню
Матадор редко на людях распекает квадрилью, но иногда приходится. Вот и Фандиньо объясняет своим субалтернам, что они дятлы
Мы уходили с арены со смешанным чувством досады и облегчения. Снова зашли в бар Sevilla, чтобы выпить еще еще по рюмке мансанильи и стырить со стены плакат ферии с Хосе Томасом. Но оказалось, что кто-то это сделал прежде нас.
Комментариев нет:
Отправить комментарий